Андропов

Стенограмма выступления Андропова перед руководством КГБ СССР в день его
перехода на работу в ЦК КПСС (май 1982 года)



Дорогой Георгий Карпович (первый зампредседателя КГБ генерал армии Цинев.-- Ъ)!
Дорогие товарищи члены Коллегии, заместители и все собравшиеся здесь! Я искренне
благодарен вам за те теплые слова, которые вы написали, может, и с перебором
малость, в адресе, но все равно приятно, хоть и с перебором. (Смех,
аплодисменты).

Мы проработали вместе 15 лет, и Виталий Васильевич (назначенный председателем
КГБ Федорчук.-- Ъ) успел побывать здесь, поработать, поехать на Украину и там
поработать. 15 лет ведь это срок немалый. Мы с кем-то подсчитывали -- это почти
треть активной трудовой жизни мы с вами были вместе. Всякое было. И трудно было,
и неуспехи были, и неудачи были, и ЧП были, и хвалили мы кое-кого, ругались. В
последний раз с Расщеповым (начальник 7-го управления КГБ СССР.-- Ъ) ругались.
По делу ругались. Для пользы дела. Да он человек молодой, активный, энергичный
-- переживет, ничего не будет. Я просто хочу сказать, что не такие они простые,
наши отношения, были.

Служба наша непростая, и отношения в ходе этой службы тоже очень непростые. Я
хотел бы, чтобы эту мысль товарищи усвоили. Понимаете, мы иногда себя называем
военной организацией, военно-политической организацией, хотя, по-моему, мы
сложнее организация, потому что мы -- чекистская организация. На поверхности --
военная гимнастерка и военный мундир, а под поверхностью -- там должно много
быть такого, что просто в военные каноны не укладывается, а укладывается в более
хитрые, в более тонкие построения, которые требуют очень большой партийности,
очень большой закалки, очень больших требований, которые мы должны предъявлять
друг к другу и каждый к себе, разумеется. Вот отсюда и такие, так сказать, и
перипетии в наших отношениях: сегодня хвалишь, завтра ругаешь, послезавтра еще
как-то вопросы поворачиваются. Жизнь не простая, жизнь сложная.

Мы боремся, мы же сами говорим, что мы -- на передовой линии борьбы. А всякая
борьба, тем более передняя линия борьбы, связана с тем, что приходится и
наступать, и отступать, и отходить, и всякие обходные маневры делать, и при всем
этом соблюдая вид такой, что мы ничего не делаем. Мы же в глазах других не
выпячиваем свою деятельность. Мы стараемся показать, что ну есть вот здание на
Лубянке, есть люди на Лубянке. Они трудятся. Что они там делают? Нет-нет, кто-то
из нас выступает с докладами о чекистской деятельности. Но в общем это не так уж
часто и только по необходимости. А вообще я думаю, что если и дальше так держать
курс, чтобы нам не шибко хвалиться тем, что мы делаем, без нужды (когда надо, ну
тогда надо),-- это было бы правильно.

Если говорить сейчас о моем состоянии, что я могу вам сказать по-честному? Я уже
сказал: 15 лет -- это 15 лет, поэтому их не вырвешь, не отрежешь и не выбросишь,
они никуда не денутся, они всегда со мной, и, стало быть, вы всегда со мной. С
другой стороны, я понимаю, что значит доверие пленума Центрального Комитета
партии, и буду стараться это доверие оправдать там как можно лучше.

Тут Георгий Карпович упоминал в адресе и в выступлении роль Леонида Ильича и
Центрального Комитета партии в деле становления органов. Я вам прямо скажу, что
у меня такое впечатление, что был какой-то момент в нашей деятельности, в начале
67-го года, когда обстановка складывалась таким образом: все эти длинноволосые,
всякие поэты-диссиденты и т. д. под влиянием всяких нелепых мыслей Хрущева
активизировались, вышли на площади, а у нас в арсенале, понимаете, одна мера --
арест. И больше ничего нет. А теперь вы знаете (не обо мне речь, а просто повод,
видимо, и в связи со мной), говорят, что КГБ все-таки диссидентов напрочь и
врагов разгромили. Я думаю, что переоценивать себя тоже не надо, работа еще
осталась и по линии диссидентов, и по линии любых врагов. Как бы они там ни
назывались, они врагами остаются.

Так вот я хочу сказать, что этот переломный момент прямо связан с тем вниманием,
которое оказал нам, органам, Центральный Комитет партии и лично Леонид Ильич.
Сегодня Виталий Васильевич меня спрашивал: как часто, говорит, ты бываешь? Я
сказал, ну сейчас пореже бываю, а ведь в начале деятельности, бывало, не было
недели, когда бы либо я не просился, либо Леонид Ильич меня не звал и не
разбирался в наших делах. Поэтому, конечно, огромное ему спасибо.

Когда мы говорим, что роль органов поднята, она поднята, конечно, усилиями всей
нашей партии, всего нашего Центрального Комитета. Без них, как бы ни топырились,
мы бы ничего не сделали. Только благодаря тому, что была такая поддержка мощная,
благожелательная, так сказать, мы ее имеем. Поэтому служить верно, служить
самоотверженно Центральному Комитету партии -- это первейшая задача чекистов, и
надо нам весь чекистский коллектив в этом духе воспитывать. (Аплодисменты).

Центральный Комитет утвердил новым председателем Комитета Виталия Васильевича,
хорошо вам известного. Я даже не сказал Федорчука, поскольку вы знаете, о ком
речь идет. Я рад, что выбор пал на него. Это со всех сторон хорошо. Он поработал
в военной контрразведке, поработал здесь, в центральном аппарате, по-моему, 12
лет поработал на Украине. Так что знает другую работу. Это -- основание к тому,
чтобы ему здесь продуктивно еще поработать. Конечно, я думаю, товарищи, что весь
коллектив наш окажется вполне на высоте в том плане, чтобы помощь Виталию
Васильевичу была обеспечена. Это очень важно.

Поэтому расстаемся мы так: с одной стороны -- грустно, с другой стороны --
нужно, но все-таки для коммунистов всегда на первом месте было нужно. Так и
будем поступать. (Аплодисменты).


При содействии издательства ВАГРИУС "ВЛАСТЬ" представляет серию исторических
материалов в рубрике АРХИВ


Подписи
"У чекиста на поверхности -- военный мундир, а под поверхностью -- много такого,
что в военные каноны не укладывается, а укладывается в более хитрые, в более
тонкие построения"

Юный Юра Андропов еще до прихода на работу в органы был опытным стукачом
Будапешт, 1962 г. Юрий Владимирович Андропов -- уже завотделом ЦК. Но даже за
спиной Хрущева Андропов чувствовал себя в Венгрии неуютно: здесь он на всю жизнь
был напуган звериным оскалом свободы

Председатель КГБ СССР и его ближайшие коллеги. Эта команда единомышленников
отдавала все свои силы борьбе с инакомыслием

В отличие от Брежнева, Андропов не раздавал награды направо и налево. Если
награждал, то за дело. Конкретное мокрое дело

Свою карьеру Андропов завершил генеральным секретарем ЦК КПСС